Почём сегодня унитарный патрон на 7.62?
Это был полноценный рабочий день, как среде и положено.
Днём поработала, в обед повытаскивала информацию по «ботанической недельке»: у меня же все «мордочки» уже готовы, остались текстовые подробности, в том числе характер действия яда и применение в народной медицине.
Вечер посвящён тёмному пиву и вареникам с вишней. Возвращение в город-герой Мск опять откладывается. Хочется спать и на ручки.
По дороге в город смотрела на закат, и тонкая полоска солнечного света, пробивающегося между далёкими низкими облаками, была цвета расплавленной меди. Удивительное чувство, когда смотришь вдаль и знаешь, что там небо, а линия горизонта вдруг плывёт и начинает казаться обрывом, а где-то там, вдалеке и чуть внизу, течёт река расплавленной магмы в тёмно-сизой долине, и странные деревья, которые лишь чуть светлее её каменных (честное слово, каменных!) берегов заслоняют собой полосу между небом и землёй, теряясь в далёкой дымке.
Закат над Мордором времён светлой земли. Когда-то она умела быть живой.
И над всем этим - облако, скрывшее солнце, поглотившее его и вставшее на страже, и на нём встревоженный павиан, и рядом лежащий лев, и высунувшаяся из него лягушка. И чуть позже и дальше, в другом месте, на востоке от лавовой реки, примостилась ворона, поднимающая с небесного асфальта кусок засохшего хлеба.
Давно я не видела в облаках подобных ярких фигур.
Днём поработала, в обед повытаскивала информацию по «ботанической недельке»: у меня же все «мордочки» уже готовы, остались текстовые подробности, в том числе характер действия яда и применение в народной медицине.
Вечер посвящён тёмному пиву и вареникам с вишней. Возвращение в город-герой Мск опять откладывается. Хочется спать и на ручки.
По дороге в город смотрела на закат, и тонкая полоска солнечного света, пробивающегося между далёкими низкими облаками, была цвета расплавленной меди. Удивительное чувство, когда смотришь вдаль и знаешь, что там небо, а линия горизонта вдруг плывёт и начинает казаться обрывом, а где-то там, вдалеке и чуть внизу, течёт река расплавленной магмы в тёмно-сизой долине, и странные деревья, которые лишь чуть светлее её каменных (честное слово, каменных!) берегов заслоняют собой полосу между небом и землёй, теряясь в далёкой дымке.
Закат над Мордором времён светлой земли. Когда-то она умела быть живой.
И над всем этим - облако, скрывшее солнце, поглотившее его и вставшее на страже, и на нём встревоженный павиан, и рядом лежащий лев, и высунувшаяся из него лягушка. И чуть позже и дальше, в другом месте, на востоке от лавовой реки, примостилась ворона, поднимающая с небесного асфальта кусок засохшего хлеба.
Давно я не видела в облаках подобных ярких фигур.